"Японская болезнь" или хуже?
Даже американский истеблишмент все чаще признает, что США явно заболели "японской
болезнью": приближающиеся к номинальному нулю учетные ставки, высокая доля "плохих"
кредитов финансовой системы, угроза дефляции и депрессия, отсутствие точек экономического
роста. Но на самом деле ситуация в США гораздо хуже, а болезнь экономики куда серьезнее –
ведь Япония не ведет войн и структура ее экономики, как показал более чем десятилетний опыт
нахождения в перманентном кризисе, не требует существенных изменений (во всяком случае,
срочных). Наращивание расходов для американской экономики означает появление большого
количества "лишних" долларов и, как следствие, внутренняя монетарная инфляция. А. Гринспен и
некоторые его последователи (к которым в апреле 2003 года присоединились эксперты МВФ, в
своем докладе о росте мировой экономики назвавшие дефляцию основной угрозой для США)
считают, что наращивание денежной массы приведет к стимулированию экономики. Это естественно с точки зрения сторонника монетарных принципов – но классические экономисты
должны понимать, что монетарная инфляция вполне может сочетаться со структурной дефляцией.
Иными словами, цены, выраженные в долларах в США, будут расти, а те же цены, выраженные в
более стабильной валюте, например, в евро (а еще лучше, пересчитанные в золото), наоборот,
падать. Иными словами, психологический эффект доллара как ЕМС оказывает свое влияние и на
"отцов" этого процесса, которые должны были бы более критически оценивать свое детище. Не
всегда в нынешней ситуации экономический прогноз в долларах отражает объективную
реальность – но для США отказаться от этого особенно сложно в связи с тем, что доллар является
и национальной валютой.
Стимулирования экономики, разумеется, при таких оценках не будет – поскольку свои бюджеты все
компании будут считать в фиксированных ценах.
А с точки зрения любых бизнес-структур, особенно не являющихся американскими резидентами, в
такой ситуации от доллара надо срочно избавляться – хотя бы для того, чтобы уменьшить
связанные с ним риски. Например, обладатели фьючерсных контрактов на продажу товаров,
номинируемых в долларах, попытаются от них избавиться – поскольку на момент их закрытия
понесут серьезные убытки. В результате стоимость этих контрактов в других валютах начнет
падать, что означает дальнейшую девальвацию доллара, поскольку именно в нем зафиксированы
цены в этих контрактах. Это, в свою очередь, вызовет резкий рост долларовых цен на любые
материальные ресурсы. "Старые" контракты, заключенные исходя из расчетов на стабильные
долларовые цены, будут компенсироваться большим количеством новых, с существенно более
высокими ценами. Девальвация доллара получит новый импульс, и следующие контракты будут, с
большой вероятностью, номинироваться в других валютах. А что касается избыточных долларов,
то они устремятся в США, еще более усиливая монетарную инфляцию, уменьшая
потребительский спрос и тем самым усиливая дефляционные процессы в реальных ценах.
Бороться с этой тенденцией для властей США крайне сложно. Да, теоретически есть возможность
дестабилизировать ситуацию во всем мире настолько, чтобы все валюты оказались бы в таком же
сложном состоянии, как доллар. Можно оккупировать отдельные страны (Ирак) и силой заставить
их продавать нефть за доллары. Но и в этом случае есть проблемы. До начала подготовки
операции против Ирака (начало лета 2002 года) стоимость нефти не превышала 20-22 долларов
за баррель. А по ее окончании (апрель 2003 года) – составляла примерно 27-28 долларов за
баррель. Можно, конечно, считать, что это еще продолжает действовать военная премия. Но если
учесть, что за этот период доллар девальвировался примерно на 20%, то такая разница цен
выглядит совсем по-другому. Иными словами, не исключено, что, в отличие от ситуации середины
1980-х годов, курсовые изменения доллара начали включаться в стоимость сырьевых товаров! То
есть рынок начинает всерьез рассматривать вопрос отхода от доллара как ЕМС.
|
